закладки →

В этой статье «Медицинский контроль» рассказывает о механизмами коррупции в системе здравоохранения Украины. В качестве доказательств приведены инсайдерские материалы и документы. Далее приводим текст публикации без изменений.

Мы впервые начнем называть имена людей, которые за деньги, полученные от фармкомпаний, перекраивают рынок и, среди прочего, участвуют в дележке «пирога» в несколько миллиардов гривен, выделяемых государством на закупки препаратов. Даже сейчас, с переходом закупок к международным организациям, эта схема остается актуальной и, пока мы ее не уничтожим, об успехах в деле борьбы с коррупцией в МОЗ говорить не приходится.

Некоторое время назад к нам поступили выписки из налоговых деклараций ряда украинских экспертов от здравоохранения, а именно участников конcультационно-экспертных групп Государственного экспертного центра, который ведает регистрацией препаратов в Украине. В первой статье мы коснемся деятельности лишь одной КЭГ, занимающейся вопросами вакцинации и иммунопрофилактики, – и на ее примере покажем и роль экспертов, и случаи коррупции, и пагубность ее для украинского здравоохранения.

В этой статье мы будем говорить о полученных нами документах так, как будто они истинны, без привычных оговорок «если это правда, то…». И вот почему. Если предоставленные нам материалы окажутся неправдивыми (что вряд ли), то пусть герои статьи подадут на «Медицинский контроль» в суд. Уже там, в ходе суда, мы установим, действительно ли они получали деньги от фармкомпаний. Если окажемся неправы – понесем ответственность. А если мы правы – к чему лишние экивоки? Мы, впрочем, больше чем уверены: исков не будет. Потому что данные о получении экспертами денег – секрет Полишинеля. Мы лишь впервые публикуем цифры: кому, от кого и сколько.

Теперь подробнее.

Эксперты: серые кардиналы украинского здравоохранения

В украинской системе здравоохранения (впрочем, как и во многих других странах мира) на многие решения, связанные с государственным управлением и регулированием, активно влияют профильные эксперты, входящие в экспертные консультативные группы. Особенно много экспертных групп связано с проведением фармакотерапии и, соответственно, с формированием тех или иных сегментов фармрынка.

Это и разработка медико-технической документации (стандартов, руководств, клинических протоколов), регистрация препаратов (консультационно-экспертные группы ДЭЦ), и анализ непредусмотренных побочных реакций от применения препаратов. В одной только системе госзакупок эксперты определяют номенклатуру закупки, разрабатывают медико-технические требования к предмету закупки, определяют объем закупки препарата (в каждом регионе потребность определяет профильный главный специалист, а это тоже экспертная деятельность), а также проводят оценку поданных на тендер предложений на их соответствие выставленным требованиям. Но нельзя забывать: решения экспертов влияют не только на госзакупки, а на весь рынок в целом. Эксперты разрабатывают перечни лекарственных средств и предложения по возмещению стоимости препаратов, формируют проекты государственных программ по лечению тех или иных заболеваний, готовят предложения к бюджетным запросам МОЗ в Верховную Раду, участвуют в разработке проектов постановлений Кабинета министров Украины по разным вопросам, в том числе регуляторного характера, в сфере здравоохранения и др. От каждого из этих экспертных решений зависит объем реализации препаратов и прибыль фармацевтических компаний.

Например, бизнесмен, который хочет дорого и без конкуренции продать свой препарат в МОЗ, в регионе, в отдельную клинику или просто пациенту за его личные средства, должен сначала обеспечить регистрацию своего препарата, затем прописать этот препарат в соответствующем клиническом протоколе, обеспечить его включение в номенклатуру закупки с подходящими только для него медико-техническими требованиями, затем обеспечить необходимый объем заявок на свой препарат, работая с областными и городскими департаментами здравоохранения и т.д. Уже после закупки для сохранения устойчивого положения на рынке (и побед на тендерах на много лет вперед), бизнесмен должен контролировать результаты применения и не допускать появления скандалов, связанных с побочными реакциями.

Вместе с тем, он должен обеспечить препятствия в каждом из этих пунктов для всех своих конкурентов.

И на каждом этапе процесса ключевую роль играют эксперты.

Собственно, роль экспертов в этих вопросах велика во всем мире, и именно поэтому так высоки требования к этике поведения экспертов и отсутствию у них конфликта интересов. Не может специалист, который занимается экспертной работой на государство, получать деньги от участников этого рынка (в этом случае − от фармкомпаний).

Это общее правило – и в Украине оно, увы, не действует. Как выяснилось в результате нашего расследования, украинские эксперты лишь ничтожную долю своих доходов получают в качестве государственной зарплаты. Основной вклад в их благосостояние вносят фармкомпании.

В этой статье мы обратили внимание на работу одной Консультационно-экспертной группы Государственного экспертного центра (КЭГ ГЭЦ) МОЗ Украины − «Вакцины и иммунологические препараты» Приложение 1. В группе работают 4 человека: Виктория Задорожная (глава), Сергей Крамарёв (эксперт), Федор Лапий (эксперт), Елена Максименок (секретарь). Начнем с доктора медицинских наук, профессора Сергея Крамарёва.

Он не только член КЭГ ГЭЦа, но еще и главный внештатный специалист МОЗа, член номенклатурной комиссии МОЗа (Приложение 10) и член рабочей группы по закупкам МОЗ (Приложение 11). Сергей Крамарёв влияет на принятие решений, необходимых тем или иным фармкомпаниям по многим направлениям, в дополнение к экспертизе препаратов при их регистрации, которую он проводит как член КЭГ. Как член рабочей группы МОЗ по сопровождению закупок Крамарёв влияет на процесс закупок вакцин в масштабах всей страны. В 2015 году МОЗ получил финансирование на закупку вакцин в размере 571,7 млн грн, в 2016 году − 590,4 млн грн, а в последнем варианте проекта бюджета на 2017 год заложено уже 661,7 млн грн. Есть, за что побороться фармкомпаниям.

Экспертная работа Крамарёва во всех этих группах высоко оценена фармацевтическим бизнесом. Только за период 2014 — начало 2016 года он, по нашим данным, получил более 1 миллиона грн от фармкомпаний – в основном, «уважаемых представителей иностранных производителей».

Важно понимать: платить одному человеку, влияющему на решения, еще недостаточно для победы на отдельном тендере или для обеспечения необходимых объемов закупки препаратов на всем украинском рынке. Нужно платить всем, и щедро. От подкупа не свободны даже медийные лица, авторитеты отрасли, которых мы каждый день видим на телевидении. Другой член этого же КЭГ по экспертизе вакцин и иммунобиологических препаратов, по совместительству главный детский иммунолог департамента здравоохранения Киевской городской администрации и известный эксперт по вопросам иммунопрофилактики и вакцинации детей, Федор Лапий также не удержался от «гешефта» из рук фармкомпаний.

Зарплата по основному месту работы как преподавателя Национальной медицинской академии последипломного образования имени П.Л. Шупика – 6 663 грн в среднем за месяц в 2014 году и 7 679 грн в 2015 году (Приложение 8). А вот его дом в престижных Новоселках неподалеку от Вышгорода:

 

Очевидно, что на зарплату в 7 тысяч гривен такой дом не купить никогда. Кроме официальной зарплаты от Национальной медицинской академии последипломного образования имени П.Л. Шупика и платежей от Государственного экспертного центра МОЗа и Киевской городской детской клинической больницы №1, выжить Федору Лапию помогали доходы от ряда фармацевтических компаний, которые составили 76 тысяч грн за период 2014-2016 гг., то есть еще одну годовую зарплату.

В общем-то, и этих денег недостаточно для того, чтобы купить такой дом и вести соответствующий образа жизни, с автомобилем и путешествиями, так что вопрос подлинных источников доходов Федора Лапия можно считать по-прежнему открытым. Ясно лишь одно: получение бенефитов от фармкомпаний составляет их существенную часть.

Как видно из этой таблицы и таблицы в Приложение 9, Лапию платят основные продавцы вакцин в Украине – «ГлаксоСмитКляйн» (GSK), «Пфайзер» и «МСД» (MSD – Мерк Шарп и Доум). Это крупнейшие мировые производители иммунобиологических препаратов – всего на долю GSK, Sanofi, Pfizer и Merck к 2022 году придется 80% мирового рынка вакцин.

За что они платят Федору Лапию? Он член КЭГ, может сделать правильную экспертизу для нужных вакцин и «завалить» экспертизу конкурентов, не допустив их на украинский рынок. Кроме того, Федор Лапий еще и заместитель главы комиссии по расследованию случаев побочных эффектов от применения вакцин в Украине Приложение 2 и в Киеве, и может быть актуален в случае появления неожиданных побочных эффектов у вакцин этих производителей. В довершение своей полезности, Лапий как главный иммунолог столицы влияет на формирование заявки на закупку вакцин государством по программе иммунопрофилактики. Только по Киеву это составляет 42,7 млн грн. В 2013 году Лапий входил в состав номенклатурной комиссии по иммунопрофилактике.

Почему это происходит, и почему это коррупция?

Не секрет, что по всему миру фармкомпании регулярно платят врачам. Это называется промоцией, и эта процедура находится в рамках закона. Получение же миллионных бенефитов членами экспертных органов МОЗ Украины – это не промоция, а самая настоящая коррупция, потому что эти люди не обычные врачи (которым фармкомпании платят за лояльность при назначении своих препаратов), а эксперты, которые влияют на принятие решений в системе государственного управления, хотя и не являются госслужащими.

В каждой из этих групп экспертное мнение очень важно, поскольку от него зависит эффективность расходования бюджетных средств, допуск или недопуск препаратов на рынок (миллионные заказы или многомиллионный рынок сбыта для препаратов). Безопасность и жизнь пациентов тоже зависит от работы таких экспертов. В случае с вакцинами на кону оказывается безопасность и здоровье украинских детей.

Правильное выполнение работы экспертом возможно лишь в том случае, когда он обладает необходимым уровнем компетентности, соблюдает этические нормы, является независимым и незаангажированным. Украинским законодательством регламентировано отсутствие конфликта интересов в работе эксперта: выполняя свои обязанности, он не может получать доход от участников рынка или быть с ними экономически связанным.

Консультационно-экспертные группы – это комиссии, которые готовят экспертные заключения во время проведения экспертизы регистрационных материалов на препараты, впервые регистрируемые или перерегистрируемые в Украине, а также анализируют эффективность и безопасность лекарственных средств. По сути, они принимают решение о допуске на украинский рынок тех или иных производителей препаратов (см. Приложение 4).

КЭГ формируются в основном из привлекаемых внешних экспертов в сфере здравоохранения, которые не являются должностными лицами ГЭЦ МОЗ и выполняют свои функции на основании гражданско-правовых трудовых договоров. В круг их обязанностей, согласно утвержденному в ГЭЦ положению (Приложение 5), входит обеспечение проведения квалифицированной, а главное, объективной и независимой экспертизы материалов регистрируемых препаратов, и обязательное информирование руководства КЭГ о наличии реального или потенциального конфликта интересов.

Кроме этого, приказом МОЗ № 393 от 12.05.2010 утверждены требования к квалификации экспертов по вопросам регистрации лекарственных средств (Приложение 6), согласно которым (см. пункт 1.3.) «эксперт не должен выполнять функции, в том числе за пределами экспертного учреждения, которые приводят к конфликту интересов». Вот и во время недавнего аудита украинской системы регистрации лекарственных средств (см. Приложение 7), представленной 21 сентября в ГЭЦ, международные эксперты из компаний Tomasik Jaworski Sp.p. (Польша), Marchenko Danevych (Украина), APC Instytut Sp. (Польша), Red Fox Consulting (Латвия), Talent Advisors (Украина) под руководством и при финансировании Европейского Банка Реконструкции и Развития прямо указали, что борьба с конфликтом интересов (читай, с получением вознаграждений от фармкомпаний) в украинской системе регистрации ведется плохо и дали такие инструкции (подробнее — см. Приложение 7):

Не приходится сомневаться: ситуация с Крамаёвым и Лапием не является «чем-то нормальным» или «чем-то законным», несмотря на то, что они действительно уплатили налоги с бенефитов, полученных в ходе работы с фармкомпаниями.

Законодательство и этика: что теперь должны сделать государство и фармкомпании

Эти платежи производителей экспертам – реальная коррупция в сфере здравоохранения. В соответствии с нормами существующего законодательства (пусть пока и несовершенного в вопросах регулирования отрасли), эти «эксперты» нарушили прямые нормы приказов МОЗ и ГЭЦ: они не сообщили о конфликте интересов, хотя обязаны были это делать, согласно пункту 2.5 приказа МОЗ № 393 от 12.05.2010 («Эксперт не может выступать в качестве независимого эксперта, и обязан сообщить администрации экспертного учреждения о любой деятельности, которая могла бы привести к конфликту интересов» – см. Приложение 6).

Подтверждение того, что они этого не делали – сообщение, публикованное на сайте ГЭЦ: абсолютно все эксперты-члены КЭГ прошли подтверждение их квалификации непосредственно в аттестационной комиссии государственного экспертного центра (созданной приказом ГЭЦ от 27.09.2012 № 219) и в Научно-аттестационном совете ГЭЦ. Последний, в свою очередь, рекомендовал Комиссии по аттестации экспертов по вопросам регистрации лекарственных средств МОЗ аттестовать всех внешних экспертов ГЭЦ.

Есть и еще одно косвенное подтверждение того, что о конфликте интересов никого не информировали: Федор Лапий получал бенефиты от производителей вакцин одновременно с оплатой своих экспертных услуг государству в ГЭЦ: так, во втором квартале 2014 года он получил 7,2 тыс. грн от компании «ГлаксоСмитКляйн» и в том же квартале − 1,9 тыс. грн от ГЭЦ за экспертную работу. Это вопиющий пример конфликта интересов. При этом Лапию совершенно не обязательно было заниматься в это время экспертизой именно вакцин «ГлаксоСмитКляйн»: конфликт интересов (а также коррупция) возникает и тогда, когда, получая деньги от одного игрока рынка, эксперт проводит работу с препаратами другого игрока. Понятно, что он может подыграть своему щедрому донору.

Кстати, о донорах. В коррупционной схеме всегда два участника: один получает взятку, второй ее дает. Как квалифицировать поведение фармпроизводителей? Ведущие иностранные фармацевтические компании говорят об открытости, этичности ведения бизнеса, участии в борьбе с коррупцией и так далее. Некоторых обманывают подобные разговоры, и сегодня в Украине уже можно услышать, что транснациональные фармацевтические корпорации − выше подозрений.

Обольщаться не стоит, в действительности иностранные фармкомпании (даже самые известные) регулярно становятся объектами антикоррупционных расследований и платят десятки и сотни миллионов долларов штрафов.

Самые громкие примеры – компании Pfizer и AstraZeneca. Один из крупнейших в мире фармацевтических концернов, Pfizer, приговорен в США к штрафу в размере 60 млн. долларов США за взятки чиновникам и врачам за границей. Иск подала Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC). Pfizer должен выплатить 15 млн долларов США штрафа, вернуть 16 млн долларов США незаконно полученной прибыли и заплатить около 10 млн долларов США процентов за использование незаконно полученных средств. «Дочки» фармконцерна – Wyeth и Pfizer HCP – заплатили в 1997-2006 гг. более 2 млн долларов США взяток. В отчетности «дочки» отображали эти суммы как расходы на рекламные мероприятия, маркетинг, обучение, клинические исследования, проведение конференций и прочее.

Рынок России и ментальность наших соседей сыграли злую шутку и с Pfizer. В той же статье говорится, что работник российского офиса Pfizer 2 декабря 2004 года запрашивал деньги на спонсорскую поддержку сотруднику департамента здравоохранения Москвы, который внедрял новые методики лечения антибиотиками. За эту работу он желал «получать финансовую компенсацию». Сотрудник российского офиса Pfizer отмечал, что в ответ фармацевт готов включить продукцию Pfizer в разрабатываемые методики лечения, которые впоследствии должны были стать официально рекомендованными для применения во всей России.

Pfizer стимулировала чиновников и сотрудников больниц, оплачивая им туристические поездки и участие в конференциях. Например, 19 ноября 2003 г. сотрудник Pfizer Russia запрашивал средства на «мотивационное путешествие первого заместителя министра здравоохранения, нацеленное на включение продуктов Pfizer в список лекарств, стоимость которых возмещается государством».

Еще один пример: компания AstraZeneca была оштрафована за взятки в России и Китае. Шведско-британская фармацевтическая компания в течение нескольких лет подкупала медицинских работников и госслужащих сферы здравоохранения в этих странах в целях повышения продаж своей продукции. AstraZeneca в период с 2005 по 2010 годы выплачивала китайским специалистам гонорары за лекции, которых на самом деле не было. Аналогичным образом компания действовала и в России. В рамках урегулирования обвинений компания выплатит Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC) 5,52 млн долл. США, т.к. AstraZeneca является публичной и котируется на Нью-Йоркской фондовой бирже и, соответственно, попадает под действие закона о коррумпированных действиях за рубежом, который устанавливает ответственность за подкуп иностранных госслужащих. Компания AstraZeneca не стала ни отрицать, ни подтверждать обвинения, а просто согласилась выплатить необходимую для урегулирования вопроса сумму.

В Украине некоторое время действовало руководство «Настанова. Лікарські засоби. Належна практика промоції», основанное на директивах Европейского Союза. Это руководство регулирует отношения между фармацевтическими компаниями и врачами. Однако оно было отменено практически сразу после того, как было принято, и в настоящее время не имеет силы. Но, несмотря на это, отдельные фармацевтические компании задекларировали соблюдение этических норм в своих взаимоотношениях с медицинскими работниками.

В частности, с таким заявлением выступила Ассоциация производителей инновационных лекарств «АПРАД». Это негосударственная и некоммерческая украинская организация, основанная в 2007 году с целью представлять интересы исследовательской фармацевтической индустрии в Украине; способствовать росту уровня здравоохранения граждан Украины; содействовать защите правового и экономического климата в Украине. Сегодня Ассоциация «АПРАД» объединяет 15 крупнейших мировых компаний – лидеров в разработке, исследованиях и производстве инновационных лекарств, которые присутствуют в Украине: «АстраЗенека», «Байер», «Бьорингер Ингельгайм», «ГлаксоСмитКляйн», «Элай Лилли», «ЕббВи Биофармасьютикалз ГмбХ», «Ипсен», «Сервье», «Лундбек», «МСД Украина», «Новартис Фарма», «Ново Нордиск», «Пфайзер Украина», «Рош Украина», «Янссен».

Некоторые из фармкомпаний, платившие Крамарёву и Лапию (а, вероятно, и многим другим экспертам), являются членами этого объединения.

Компании-члены «АПРАД» приняли этический кодекс и создали этический комитет, который контролирует и обеспечивает соблюдение и надлежащее осуществление компаниями-членами объединения Кодекса фармацевтических маркетинговых практик (этический кодекс) «АПРАД». Кроме этого, в объединении раскрыли свои платежи медработникам, которые можно посмотреть на сайте организации «АПРАД».

Мы обращаемся к главе совета директоров «АПРАД» Виталию Гордиенко с требованием рассмотреть факты, преданные огласке, и дать им оценку.

Подчеркнем, что Федор Лапий и Сергей Крамарёв − не просто медработники, они эксперты, они принимают участие в реализации государством своих функций – допуске препаратов на рынок и к закупкам за бюджетные средства. К слову, в Украине 31 декабря 2015 года закончилась государственная программа по иммунопрофилактике, и сейчас остро стоит вопрос разработки новой программы. Но разве, перечисляя деньги вышеупомянутым экспертам, компании «ГлаксоСмитКляйн» и «Пфайзер» не знали о том, что они являются экспертами? Не знали о конфликте интересов? Почему тогда в опубликованных отчетах на сайте объединения «АПРАД» врачи получают 1-5 тыс. грн, а эти эксперты получали десятки и сотни тысяч?

Мы готовы передать все материалы в «АПРАД» и участвовать в работе этического комитета. Также мы передаем эти материалы в правоохранительные органы. Кроме того, мы передаем поступившие нам материалы в Министерство здравоохранения, ГЭЦ МОЗ Украины и Киевскую государственную администрацию. Требуем от руководства этих органов проверить информацию и, в случае подтверждения, исключить героев нашего расследования из всех экспертно-консультативных групп, в которых они принимают участие; лишить их статуса главного внештатного специалиста; провести проверки с целью устранения возможного конфликта интересов членов всех других подобных групп и внештатных главных специалистов; разработать и принять нормативно-правовые акты, предотвращающие появление конфликта интересов и коррупции в дальнейшем.

Если бы не попавшие к нам в руки документы, об этом бы не написал никто, и мы еще долгие годы слушали бы жвачку о «постоянно укрепляющейся победе над коррупцией в Минздраве». На практике ни один коррупционный механизм, применявшийся во времена Януковича и задолго до Януковича, не был искоренен. Ни один виновный в коррупции не понес наказания. Ни одно дело не доведено до решения суда. Ситуация с Крамарёвым и Лапием – ничтожный мазок кисти в огромном живописном полотне коррупции среди экспертов МОЗ. Не приходится сомневаться, что эта практика распространена повсеместно, и каждый год денежный дождь из десятков миллионов гривен орошает клювики экспертов.

И теперь понятно, почему внедрение механизма закупок через международные организации не дало ожидаемого эффекта. Внедрение схемы закупок через международные организации не искоренило «мафию экспертов»: международники всего лишь закупают то, что предписывает МОЗ. А точнее, предписывают эксперты, подобные Крамарёву, Лапию и многим другим.

В то же время, отметим: есть эксперты, свободные от получения подобного рода бенефитов. Так, данные о декларациях Виктории Задорожной и Елены Максименок (члены той же КЭГ, в которой работают Крамарёв и Лапий) не содержат следов получения прибыли от фармкомпаний. Это достойно похвалы. Но, невзирая на это, отметим, что ужесточать нужно требования ко всем экспертам сразу, и проводить более бдительные проверки их деятельности. Надеемся, что это расследование станет лишь первой ласточкой в выявлении настоящей сети коррупции в системе здравоохранения Украины.